ТЕКСТЫ ПЕСЕН и СТИХИ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ  ГЕРОЙ 
							
Отвечай мне, господин генерал,
отчего я этот бой проиграл?
Отчего, когда я был на коне,
ты и думать не хотел обо мне?
А теперь, когда вернулись домой,
я один – национальный герой?!

Отвечай мне, господин генерал,
отчего ты с поля боя удрал?
Ты забыл, что был когда-то кумир,
а теперь ты обновляешь мундир,
за тобой бежит полковников рой, -
ты почти национальный герой.


Отвечай мне, господин генерал,
сам ли ты себе медаль выбирал?
Ну а мне ты помогал выбрать гроб?
Только пуля выбирала мой лоб.
Ты опять обходишь преданный строй –
каждый в нем национальный герой.

Я то знаю, господин генерал,
отчего я этот бой проиграл.
Ком земли на мне, а чья тут вина?
Только облако несет тишина...
Я всего лишь не вернулся домой,
но зато – национальный герой!


ПЕРВАЯ  ГАСТРОЛЬ 

Я понимала то, что я тебе не пара.
Ты сигаретки доставал из портсигара,
ты научил с волками жить, по-волчьи выть…
Ты научил меня «по музыке ходить».

Сама не знаю, почему я захотела,
чтоб ты меня с собою взял на это дело?
Мне захотелось отыграть блатную роль.
И ты меня с собою вывез на гастроль.

У мужиков на юге – пачками банкноты.
Любая женщина для них – предмет охоты!
А я должна была клиента раскрутить,
и, пригласив к себе, покрепче усыпить.

Все было так, как и задумала сначала, -
я роль свою по белым клавишам стучала,
но кто же знал, что этот фраер срисовал,
когда ты дверь на нашу хату открывал?!

Вот тут и выяснилось – тему не закроешь!
А пострадал на этом деле лепший кореш!
Поскольку тот успел тебя достать пером –
Клиент был мент! Я это чуяла нутром!

Досталось мне твое безжизненное тело.
Вот так закончилось печально наше дело!
Ты научил меня всю ночь по-волчьи выть.
Ты научил меня «по музыке ходить»…


ОСЕННЕЕ  ЗОЛОТО

Играет ветер в проводах
листвой осеннею.
И нет мне в четырех стенах
вовек  спасения.
И нет покоя если вдруг
пахнуло холодом,
и счастье выпало из рук
с осенним золотом…

   Осеннее золото вновь
   на землю летит с высоты
   и наша с тобою любовь
   горит у последней черты.	

Глоток последнего тепла
и выдох замертво…
Надежда выжить умерла
и сердце замерло.
И только ветер листья рвет
и в небе кружит их…
Что нас с тобой по жизни ждет? –
Зима со стужею!


Кого о сделанном винить?
Кого упрашивать
связать разорванную нить,
судьбу донашивать?
Мы тоже были влюблены,
глупы и молоды.
Не искупить своей вины
осенним золотом!


ПИВНОЙ БЛЮЗ

Когда все наперекосяк
и жить тоскливо,
я пью не кофе, не коньяк –
я выпью пива.

А если в жизни все о`кей,
неторопливо
я пью не ерш и не коктейль,
а только пиво.

Давай по кружечке! Потом
еще по паре!
И все нормально, все путем
кайфуем в баре.

Буфет и столики в кафе –
альтернатива.
Да, - я сегодня подшофе
от кружки пива.

Такая видимо для нас
прерогатива –
пить не столичную, не шнапс
а наше пиво,

вникая в этой жизни вязь,
где постепенно
на углекислый газ дробясь
садится пена…

И ты, и я в наш звездный час
уйдем красиво.
Поскольку выбрали не квас,
а горечь пива!



ЗАПОЛЯРНЫЙ МАРТ
			
Бесконечна полярная ночь
и никак от нее не сбежать,
если горю ничем не помочь,
значит надо его переждать.

С первым проблеском солнца метель
будет снег высыпать из мешка,
но приходит за мартом апрель, -
вместе с ним комары и мошка!

Снеговая завеса вокруг.
Согревает один чифирок, -
только сердца от этого стук
слышен так, что дрожит потолок.

И пускай у барака сугроб,
а на вышке замерз вертухай –
я сменю через год гардероб
и как звали меня поминай!

Завертелось судьбы колесо,
переждать бы его оборот.
И не ясно – какой полосой
заполярное лето пройдет.

Но морошка не даст помереть
и мошка не сожрет до костей.
Мне б на волю еще посмотреть,
мне б дожить до хороших вестей!

	А в году зимы
	не бывает дважды, -
	переждем и мы
	заполярный март.
	И пускай насквозь
	этот мир продажный,
	солнце поднялось –
	значит, будет фарт!



ЗЕРКАЛО

Скажи мне зеркало всю правду обо мне.
Скажи мне зеркало, что прячется на дне
моей души, на самом дне зеркальных глаз,
когда я вся перед тобою напоказ.

Скажи мне зеркало, что видно изнутри, -
и, разглядев меня, со мной поговори,
о судном дне, когда мне скажут – ты грешна!
А без греха кому бы я была нужна?!

Скажи мне зеркало все то, о чем молчу.
Никто не знает, как ночами я кричу –
одна лишь тень – мой собеседник в темноте
и лунный свет на неприкрытой наготе...

Скажи мне зеркало, где свет, а где темно?
Скажи мне зеркало что свято, что грешно?
Я быть хочу и королевой и рабой –
в костюме Евы я стою перед тобой!

	Всю то жизнь я исковеркала
	и на небо не греши.
	Отражает это зеркало
	только тело без души.

	Всю то жизнь я исковеркала.
	Не молись на образа -
	ты увидишь в этом зеркале
	только тело и глаза!

Скажи мне зеркало всю правду обо мне...


ДЕВОЧКА С ФУРШТАДСКОЙ
						
Я родилась, опять же, на Фурштадской.
Я занялась потом работой адской, -
меня учили пить и воровать,
а я умела сладко целовать!

Сначала мне казалось – мы не пара.
Ты опустил недавно антиквара, -
тебе пришли: семерка, тройка, туз!
А сколько взял? – гадать я не берусь!

Потом и мне серьезно подфартило, -
я от тебя маляву получила, -
ты написал, что за мои глаза
отдашь – семерку, тройку и туза!

Ты покупал мне кольца и браслеты.
Дарил духи, вино и сигареты,
тебя сводил с ума мой громкий смех,
ты говорил, что я прекрасней всех.

Однажды мы пошли с тобой на дело.
Я засветится, толком не успела.
Когда же ксиву начали ломать,
ты в тень ушел, а масть решил отдать.

И вот теперь, - под следствием сижу я.
Сижу тихонько, много не гужуя.
Мне адвокат советует молчать
и за тебя по полной получать.

Досталось мне, девчоночке с Фурштадской!
Все обернулось стороной дурацкой,
ты написал, любимая, – не трусь,
года пройдут, вернешься, – я женюсь!

И вот теперь во всю мне светит зона, -
нет выбирать особого резона –
я понимаю, если расколюсь,
то на Фурштадской я не появлюсь.


НА МОЛОКЕ 
				
На молоке девчонка обожглась,
один лишь раз и никому не верит.
Она дочурку водит в первый класс
и на ночь закрывает плотно двери,
и разгоняет на воде круги,
сама с собой не в силах разобраться…
А у меня промокли сапоги
и я пытаюсь на ночлег вписаться.

	Девчонка обожглась на молоке!
	От мужиков казалось, нет проходу!
	Я ей принес рябину в коньяке,
	она же дует загодя на воду…

На молоке девчонка обожглась
а я во всю понравиться стараюсь…
Ты понимаешь, - я не ловелас
и подставлять тебя не собираюсь.
Мне не на что купить твою любовь.
Я не хочу выпрашивать поблажки –
ты просто раскладушку приготовь,
а я покуда простирну рубашки…

Обжегшийся на воду будет дуть.
Судьба и так уже сдувает пенки…
Позволь, однако, прежде чем уснуть,
сто раз поцеловать твои коленки…
Я долго жил без женского тепла,
все годы, что тянулось заключенье,
мне кажется, ты это поняла
и сделаешь из правил исключенье…


ЧЕРНОЕ И БЕЛОЕ

Белый снег и черный ворон.
Черный ворон. Белый свет.
Помирать еще не скоро,
но и жить надежды нет.
Черный лес. Тайга глухая.
Ворон курит "беломор",
Говорит он: - Жизнь лихая,
кто не пойман, тот не вор!

    Черная и белая 
    в жизни полоса.
    Ангелов и демонов 
    в небе голоса.

Белый дым. Гудит дорога.
Трубы черные в золе.
Помоги увидеть Бога,
согрешившим на земле.
Черный ход ведет на небо
от прокуренной тайги.
"Беломор", немного хлеба,
да покрепче сапоги…

Белый путь на рану ляжет,
заморочит, точно бинт.
Черной вымазаны сажей
наговоров и обид.
Черный день. Поземка воет.
Улетают души вверх…
Что останется с тобою –
черный ворон, белый снег!


МАНСАРДА  И  ПОДВАЛ

На Пятой Советской в начале,
в мансарде с окошком на юг
жила я и не замечала,
того, что творилось вокруг!
Отец уходил на работу,
а мать потихоньку пила…
Наивно, легко, беззаботно
я всю эту жизнь поняла.

В большой коммунальной квартире
сосед угощал чифирком
и вешал лапшу тете Ире,
что был с Мандельштамом знаком…
Эх, узенький наш коридорчик,
где лишь телефон на стене,
где слушал любой, кто захочет,
что мать говорит обо мне.

Мне приютили в общаге, -
с пятнадцати стаж трудовой, -
такая отметка в бумаге
до самой доски гробовой.
Но я не хотела трудиться –
поить алкаша-маляра!
Эх, надо же было влюбиться
в блатного Серегу-вора.

Мы с ним на Московском вокзале
кидали приезжих ребят,
а позже, когда повязали,
взяла я вину на себя.
Мне дали, конечно, не много, -
противно о том говорить…
Исчез благодетель Серега
и мать не пришла проводить…

Ну ладно – что было, то было,
дороге конца не видать,
уж как меня в жизни крутило –
ни спеть, ни пером описать.
Не ту потянула я карту,
не тот меня сон укрывал…
Я просто сменила мансарду
на темный и грязный подвал!


НАКОЛКИ

Такое лето, что продашь
за кружку кваса душу.
И фраера бегут на пляж,
а я чего-то трушу.
Ну, вроде тело как у всех, -
я так мечтал о лете, -
наколки – это смех и грех! –
за каждую в ответе.

	Да! На пляжу я не лежу, -
	не то чтобы не ловко,
	следят за мной, как погляжу, -
	а я не Третьяковка!
	Читать наколки, господа,
	дошкольникам – шарада!
	Когда и как тянул года
	знать каждому не надо.

По малолетке – перстеньки, -
до общего режима…
Конечно, это – пустяки,
а дальше - закружило,
Чего нахваливаться мне 
тем, что забыть не волен?
Ах, эта церковь на спине
с охапкой колоколен…

Да я в тенечке пиво пью,
чего потеть без толку,
и биографию свою
запрячу под футболку.
Пускай купаются друзья –
А я сижу в буфете…
Мои наколочки и я
за каждую в ответе!


КОГДА ВЫ НИКОМУ НЕ РАДЫ…

Когда вы никому не рады,
среди тревог и передряг
окажется вдруг кто-то рядом, -
вас остановит чей-то взгляд.
Не от безделья, не от скуки
близка, а может, далека
на расстоянии разлуки
взметнется чья-нибудь рука…


Как одиноко вам ни будет
среди здоровых и калек,
но все-таки, кругом вас люди –
вам улыбнется человек.
В пылу не потеряй рассудок, -
мысль одиночества – слаба,
пускай нас кто-нибудь рассудит,
пускай рассудит нас судьба.


Горит костер тысячелетья,
пылают кисти у рябин, -
прекрасно то, что есть на свете,
тот, кто всегда идет один.
Прекрасно то, что солнце светит
сквозь тучи горя и беды
и что еще играют дети
беспечной стайкой у воды…